ЭВЛИЯ И УЧИТЕЛЬ

 МИССИЯ ШЕЙХОВ И АВЛИЯ

В хадисе (сообщение) Посланника Аллах1а (Да благословит его Аллах1 и приветствует) сказано: «Если вы пожелаете, я готов поклясться вам тем, в чьей Длани душа Мухаммада, истинно наилюбимейшие рабы Всевышнего Аллах1а те, которые прививают любовь к Аллах1у у Его рабов, вызывает любовь Аллах1а к Его рабам и идут по земле с добрым наставлением».

Это упомянутое Посланником Аллах1а (Да благословит его Аллах1 и приветствует) и есть высшая ступень суфийского пути, замещение пророческой миссии в призыве к Аллах1у. Что касается прививания шейхом любви к Аллах1у у Его рабов - это то, что шейх идет с мюридом (ученик суфия) по пути следования примеру Посланника Аллах1а (Да благословит его Аллах1 и приветствует). Того, чье следование, подражание будет правильным, возлюбит Аллах1. Всевышний говорит: «Скажи им (о Мухаммад!): «Если вы искренне любите Аллах1а и желаете, чтобы Он вас любил, то следуйте за мной. За это Аллах1 возлюбит вас». (Алу Іимран; 31)

А вызывание шейхом любви Всевышнего Аллах1а к Его рабам – это то, что он с мюридом проходит путь очищения. Когда очищается душа, открывается зеркало сердца, которое отражает свет Божественного Величия. В нем появляется красота исповедания веры в единого Творца. Появление света вечного великолепия и созерцание извечного совершенства привлекает взор разума. После всего этого любовь раба Аллах1а к своему Господу становится неизбежной. Это и есть следствие очищения. Всевышний Аллах1 говорит: «Поистине преуспел тот, кто очистил свою душу от грехов повиновением Аллах1у и совершением благочестивых деяний». (Аш-Шамс; 9)

Успех и благоденствие души, блаженство и спасение связаны с познанием Всевышнего Аллах1а. Также в открытом зеркале сердца видится мирская жизнь в своей подлинной скверной сущности, видится ценность вечной жизни со своим глубоким умыслом. Пред разумом предстает реальная действительность двух миров, истинная суть двух обителей, и раб Аллах1а выбирает вечное, отказывается от бренного. Становится очевидным преимущество шейхов и польза очищения. Шейх – слуга Всевышнего Аллах1а, через него Всевышний направляет мюридов, ведет по правильному пути учеников.

Абдулла бин Бишр, сподвижник Посланника Аллах1а (Да благословит его Аллах1 и приветствует) говорил: «Если собралось двадцать человек или больше, и среди них нет ни одного, кто бы испытывал почтительный страх перед Аллах1ом – это опасно».

Институт наставничества необходим во всяком развитии, и особенно в делах духовного роста, в сближении с Творцом.

Обязательность следования праведным предшественникам подтверждена Кораном и Сунной.

«Веди нас прямым путем истины, блага и счастья, путем Твоих рабов, которых Ты наставил на веру в Тебя, и которым Ты оказал Свою милость, направив их на прямой путь и оказав им Свое благоволение». (Аль-Фатихьа; 6,7)

«Это – те, которых Аллах1 вел по правильному пути – следуй их правильному пути…». (Аль-Аньнам; 90)

«Следуйте моей Сунне и Сунне праведных халифов после меня…» (Абу-Дауд, ат-Тирмизи, Ибн-Маджах)

Шейхи, нашедшие путь истины, являются предводителями, достойными для подражания. Посланник Аллах1а (Да благословит его Аллах1 и приветствует) говоря от имени Господа своего, сказал: «Когда занятость Мной одержит верх над моим рабом, Я сделаю так, что он будет усердствовать и получать удовольствие при упоминании Меня, и он возлюбит Меня, и Я возлюблю его и сниму преграду в том, что между Мною и им; он не будет беспечным, когда забудутся люди, речь Авлия сравни речи пророков, воистину они самоотверженные люди: ради них Я отвращаю свою кару от людей».

Тайна достижения мюридом степени шейха в том, что он призван управлять своей материальной сущностью. Он испытывается ею, и не перестают воздействовать на нее до тех пор, пока она не успокоится. Под воздействием душевной теплоты успокоившаяся плоть лишается своего прежнего состояния холода и черствости, приобретает мягкость. Это то, что упомянул Всевышний в своей речи: «…Затем, при упоминании Аллах1а, их дрожь проходит, и смягчаются сердца…». (Аз-Зумар; 23), т.е. соглашается на поклонение Всевышнему, становится покладистой для покорности.

Сердце занимает середину между душой и плотью человека, имеет две стороны. Одна сторона обращена к душе, - призывает ее на помощь, а вторая к плоти, помогает ей обрести покой. Вместе с умиротворением телесной сущности прекращается усердие раба над ней, она повинуется Аллах1у. Мюрид достигает макъама (степень у суфиев) духовного подданства и душевного единения с шейхом. Всевышний говорит: «…Если бы ты (О Мухаммад) истратил все то, что есть на земле из имущества, чтобы соединить их сердца, ты бы не смог этого сделать. Поистине, сердца людей в руках Аллах1а, и Аллах1 скрепил их воедино своим руководством к вере, любви и братству…» (Аль-Анфаль;63)

Шейх руководит мюридом как самим собой, по существу воспринимая нравы Всевышнего. Об этом Аллах1 сказал: «Разве не испытывают праведники сильного желания к встрече со Мной, воистину, Мое желание встретиться с ними сильнее».

И от той красоты согласия, что устроил Аллах1 между сопровождающим и сопровождаемым, мюрид становится частью шейха, подобно ребенку при физическом рождении. Но здесь речь идет о втором рождении – о духовном. Как сказано в предании от Исы (Иисус, мир ему) «Не войдет в царствие небесное тот, кто не родился дважды».

Т.е. в первом рождении человек вступает в земное царство, а во втором – приобретает связь с небесным, Божественным. Всевышний говорит: «…Мы показали Ибрахиму (Авраам, мир ему) великое царство, свою власть над небесами и землей и над всем, что на них, чтобы укрепить его веру». (Аль-АнІам; 75)

С духовным рождением приходит глубокое убеждение. Вера становится совершенной. Человек становится преемником пророков. А тот, кто не удостоился пророческой преемственности, тот не постиг истину бытия – не познал второго рождения, даже если он достиг совершенства в смышлености и проницательности. Потому что смышленость и проницательность – это заключение ума, а ум, если он лишен света закона Божьего, не проникнет в Его царство, будет блуждать во вселенной, ограничится научными доводами и не познает владычества Всевышнего. Руководствующиеся только умозаключением, лишены света, направляющего на путь истины, которым Всевышний одарил пророков и их последователей. Перед ними опущен занавес, они не ощущают реальной действительности. Естественное рождение происходит от частиц, что вложены в плоть отца, они переходят в плоть детей, число детей равно числу частиц. Это те частицы, к которым Всевышний Аллах1 обратился с повелением засвидетельствовать о самих себе:

«… Не Я ли – ваш Господь?» Они сказали: «Да, Ты – наш Господь, мы свидетельствуем об этом …» (Аль-АІраф; 172)

Когда из пор плоти Адама, брошенного в долине «На1ман» что между Меккой и Таифом, после прикосновения Господа, потекли частицы подобно поту, по числу своему равняющиеся числу всех его потомков, которые после великого соглашения с Аллах1ом, снова были возвращены в плоть. Иной человек несет в себе частицы, а в другом их, как и потомства, вовсе нет. Также и шейхи: у некоторого большого потомства, у других меньше, а у некоторых последователей, мюридов нет. Это то потомство, которое Аллах1 упомянул, отвечая неверным. Они сказали: Мухаммад - бездетный, лишен всякого блага. Всевышний сказал: «Я даровал тебе (О Мухаммад) великое благо, (Твое имя будет упоминаться верующими до Дня Воскресения вместе с именем Всевышнего Аллах1а) … Поистине тот, кто ненавидит тебя, лишен всякого блага (лишен милости Всевышнего, о нем будут вспоминать только с проклятиями)». (Аль-Каусар; 1,3)

Наследие Посланника Аллах1а (Да благословит его Аллах1 и приветствует) дойдет до Судного Дня, вся умма (община) Мухаммада является его духовным потомством, религиозные науки будут передаваться между учеными от предшественника к преемнику. Духовная связь выше и ценнее кровного родства, она не будет прервана и в день, и после дня Страшного Суда.

Всевышний говорит: «К тем, которые уверовали и заслужили высокие ступени в раю, и за которыми последовало их потомство, уверовав, но, не достигнув ступеней их отцов, Мы присоединим их потомство, чтобы они возрадовались им…» (Ат-ТІур; 21)

Шейх, исполненный любви и верности Аллах1у, достигший чувственной ступени познания, осчастливленный дуновением Божественной близости, обретает покровительство Аллах1а, становится его возлюбленным. Он излечивает своим взглядом, исцеляет своей речью. Он говорит во имя Аллах1а, и молчит ради Него. Его слух во власти Всевышнего, его сердцем зрит Аллах1. Все его действия и бездействия происходят только по воле Всевышнего. Он достигает единения с истиной, истина поглощает его.

 

/Имам аль-Газали/.

Перевел с арабского проректор

по УМР РИУ им. Кунта-Хаджи

С.Б.Муртазаев

БИОГРАФИЯ ШЕЙХА КУНТА-ХАДЖИ

 

ГОДЫ ССЫЛКИ

В декабре 1863 года, как свидетельствует царский циркуляр, власти поставили следующую задачу: «В течение двух оставшихся зимних месяцев изъять из чеченского племени наиболее беспокойные и возмущающие народ наглости». Под последними, надо полагать, подразумевались верные последователи зикристского движения в Чечне, зародившегося под воздействием религиозно-нравственных проповедей святого Устаза Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly). И уже 3 января 1864 года по прямому распоряжению наместника Кавказа Его Императорского Высочества князя Михаила Николаевича Романова арестовали святого Устаза Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly) и его брата Мовсара.

Арест был осуществлен в тот момент, когда обессиленные горцы не могли противостоять крупным военным силам, находившимся в Чечне и Ингушетии. Время – зима было выбрано также не случайно: наступившие холода, по расчету властей, должны были лишить мятежный народ возможности предпринять какие-либо активные действия. Цель, которой добивались посредством взятия под стражу святого Устаза Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly), Мовсара и других векилей Шейха, была более чем определенная: «Искоренить зикр в вайнахском племени».

Из крепости Грозный в крепость Владикавказ Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly) и Мовсар были доставлены 6 января. Начальнику администрации Терской области Лорис-Меликову от командующего Кавказской армией поступает рапорт за подписью «Михаил», разрешающий отправку Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly) в арестантские роты наказного атамана войска Донского в г.Новочеркасск. Туда же отправляют Мовсара и других векилей Святого Устаза (Къаддасаллах1у acpapaxly).

Более полугода Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly) и его сподвижники проживают в Новочеркасске. И вот новое указание императора: сослать Кунта-Хаджи(Къаддасаллах1у acpapaxly) в Новогородскую губернию, в уездный город Устюжино под надзор полиции. На основании этого указа Министерство внутренних дел издает распоряжение от 20 марта 1864 года «о поселении сосланного с Кавказа жителя Чеченского округа шейха Кунты под надзором полиции в Новогородскую губернию без срока». А остальных его товарищей: Абу-Саламу, Карная и Талиба − распоряжением от 23 апреля 1864 года намечено отправить в «Смоленскую губернию без срока». Мовсар, Олхазур, Кашмизка, Тарко удалены в крепость Выборг.

По всей Ингушетии были собраны деньги для освобождения Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly) и его товарищей; богатые давали больше, бедные − что могли: скотину, кукурузу и т. д. За короткое время было собрано 160 000 рублей (стоимость одной коровы составляла примерно 9рублей), чтобы ходатайствовать об освобождении заключенных.

В Тифлис были направлены наиболее авторитетные, грамотные представители ингушского народа. Были привлечены присяжные в суде, офицеры и генералы, близкие к дому императора. О суммах взяток, стоимости подарков не спорили... Все обещали, брали мзду. В итоге обещания не исполнялись, подношения возвращены не были.

Седа, жена Святого Устаза, через год, в 1865 году, с детьми и ближайшими родственниками переселилась в Турцию, не дождавшись возвращения мужа из ссылки.

После поражения горцев в Кавказской войне царские власти прилагали немалые усилия по их удалению с земли предков в единоверную, но далеко недружелюбную Турцию. Первая волна переселения вайнахов началась в 1859 году, вторая − в 1865-м, после подавления восстания мюридов Кунта-Хаджи (Къаддacaллaxly acpapaxly), поднятого Тазой Эсмирзиевым из селения Харачой, а западные северокавказцы стали выезжать в 1864 году. Царские власти вели настойчивую пропаганду по отправке в Турцию мюридов Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly), которых боялись как огня, видя в их лице серьезную оппозицию.

О жизни Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly) в ссылке в Устюжино известно очень мало. Автор занимался поиском информации, сведений об этом периоде с 1986 года, запрашивал архивы Ростовской, Смоленской, Новгородской и Вологодской областей, но в них сведений о Святом Устазе не найдено. Лишь из Новгородской области получена выписка из «Ведомости о лицах, находившихся под надзором полиции Новогородской губернии в городе Устюжино и уезде» за 1865 год. В ней сообщается: «В ведомости под № 18 проходит чеченец шейх Кунта, возраст 65 лет, сослан по распоряжению Его Императорского Высочества за распространение фанатичного учения - «зикр». Время ссылки с 3 февраля 1865 года сослан без срока под гласный надзор. Проживает в Устюжино, постоянных занятий не имеет, все время молится, читает Коран. Получает в месяц 1 руб. 80 коп. Женат. Жена живет на их родине».

В ссылке Святой Устаз проводит два года и три месяца. В мае 1867 года по личному указанию Его Императорского Высочества был вынесен приговор о казни Кунта-Хаджи(Къаддасаллах1у acpapaxly). Однако в архивах и официальных источниках нет сведений, как о приговоре, так и о последних днях пребывания Святого Устаза в тюрьме, в которую он был заточен после оглашения приговора.Но были очевидцы тех событий − русские солдаты, офицеры из охраны. С одним из таких свидетелей судьба свела отца автора этих строк − Сафарбека Гармихановича Мальсагова. Завязалось знакомство, которое переросло в дружбу.

Наша семья находилась в депортации, жила в Кустанайской области, где отец, на удивление, занимал высокий для репрессированного ингуша пост − директор межобластной заготсбытбазы. Отец, несмотря на жестокие условия тоталитарного режима, чтил обычаи, традиции вайнахского народа. Любовь и преданность к Ингушетии ее святыням, впитанные с молоком матери, передал нам, своим детям.

Автор этих строк выполняет волю отца, публикуя его воспоминания, тем самым приоткрывая завесу таинственности и запрета вокруг личности Кунта-Хаджи (Къаддасаллах1у acpapaxly).

«В 1955 году в Челябинске я познакомился с Ильей Николаевичем Смирновым. Он работал на рынке мясником. Работники нашей базы сдавали мясо на этот же рынок. Мне по долгу службы тоже приходилось там бывать. Смирнов сам подошел ко мне, когда узнал, что я ингуш, высланный с Кавказа, как и другие представители моего народа. Был удивлен, когда узнал, что я работаю в такой должности.

Илья Николаевич, среднего роста, коренастый мужик, как говорят, с румянцем во всю щеку, был очень энергичный, подвижный. Можно было любоваться, глядя, как он работал: будто пушинку подхватывал один половину большой говяжьей туши, бегом переносил ее в нужное место. Куда там было угнаться за ним молодым грузчикам! На его фоне они выглядели медлительными, неповоротливыми, слабосильными. Я прикинул, сколько же лет Смирнову: наверное, 65-70, и подумал: какой же крепкой закваски был этот человек. Но каково было удивление, когда директор рынка в подтверждение своих же слов показал мне учетную карточку Смирнова: выходило, что на данный момент ему стукнуло 111 лет! «И не сомневайся, Сафарбек Гармиханович, это самая что ни есть правда! Так он же недавно женился на 45-летней красавице украинке, причем она не отбивалась от него. А живут в такой любви, будто им по 18. Так что дед, с которым ты подружился, необычный!» − со смехом вкратце поведал мне историю Смирнова директор рынка.

А с Ильей Николаевичем мы постепенно сдружились. При каждой встрече он обещал рассказать мне историю о Святом человеке с Кавказа. Этим обещаниям я не придавал значения: Кавказ большой, мало ли Святых у дагестанцев, казаков, осетин, да и у других коренных народов. Однажды Смирнов, рассказывая очередную байку из своей жизни, упомянул, что когда-то жил в Устюжино. Я заинтересовался: когда именно. И вот по сей день думаю: случайное совпадение все это или воля Аллаха (1азза ва жалла)!. Оказалось, что он не только жил в Устюжино в 70-х годах прошлого века, но еще и служил в тюрьме охранником в тот период, когда там находился Святой Устаз Кунта-Хаджи. У меня в тот момент дрожь пробежала по телу. И я спросил: «Илья, а как звали того Святого, о котором ты все хотел мне рассказать?». «Вспомнить сейчас тяжело, да точно знаю, что необычное для нас и короткое», − отвечал Смирнов. Тогда я произнес: «Кунта-Хаджи Кишиев, Илья схватился за голову, упал на колени, и твердил: «Батюшки, истинный крест, он! он! он! Кунта, Кунта... Шейх, Шейх, Святой ваш» − после этого все рыдал, покачивал головой.

Я как мог успокаивал Илью, хотя самому было непонятно, почему упоминание о вайнахском Святом могло вызвать такую бурю эмоций у русского человека.Придя в себя, Смирнов пригласил меня к себе в гости. Нас встретила приветливая хозяйка Мария. Глядя на нее, я тут же вспомнил слова директора рынка: нежная, женственная красавица, души не чаявшая в своем супруге. Она быстро собрала угощение на стол, при этом ненавязчиво рассказывала о житейских заботах. Русским языком владела плохо, поэтому ее украинская речь лишь изредка перемежалась с русскими словами. Я же, прожив в Казахстане уже около десяти лет, имея постоянную связь с украинцами, которых было немало в этой гостеприимной республике, поэтому неплохо понимал язык и говорил на нем. Однако наша с Марией беседа была недолгой − как дань взаимной вежливости. Она принялась потчевать меня, а Илья, наконец, начал рассказ с того, как познакомился с Устазом Кунта-Хаджи, которого называл шейхом Кунта. Я же слушал и не перебивал.

«Дело было весной 1867 года. Я служил в охране заключенных в тюрьме города Устюжино Новогородской губернии. Прошел слух, что из поселения переводят какого-то «басурмана»: очень опасный, как говорили, преступник, из политических. Ему якобы вынесли приговор о смертной казни. Поговаривали, будто он был духовным учителем Шамиля, что воевал на Кавказе, да много чего еще болтали об этом заключенном. Один приятель, мне рассказывал, что в камере, где содержится Святой Шейх, происходят странные вещи: он исчезает, потом появляется; его приковывают к стене цепями, чтобы не молился, смотришь − цепи валяются, а заключенного нет. Поднимают тревогу, его находят под деревом на травке: спокойно сидит и что-то шепчет − то ли молится, то ли с Богом или с ангелом общается! А охранника, который первым рассказал об этой чертовщине, отправили в дурдом − не поверили. А странности-то эти все повторяются и повторяются, начальство стало какие-то меры принимать, решили не менять охранников заключенного, а назначить в постоянную охрану шесть человек, которые будут подменять друг друга. Посторонних к шейху запретили строго-настрого подпускать. Среди этих шестерых оказался и я. Из еды шейху давали кусок хлеба утром и вечером, да воду. Причем передавали это через окошко в двери, так как дверь можно было открывать только в исключительных случаях.

Однажды во время очередного моего дежурства произошло вот что. Я тогда, чего греха таить, задремал, прислонившись спиной к двери, − присел и меня сон одолел. Проснулся от сильного удара по голове. Тут же вскочил, огляделся вокруг − никого нет. Подумал, что это очередной приступ головной боли, которая уже несколько лет мучила меня. Затем услышал шум в камере шейха. Открыл окошко в камеру, смотрю − цепи лежат, а его самого нет. Я в ужасе открыл дверь, забежал в камеру − заключенный как ни в чем не бывало, сидит в цепях и улыбается. Рукой показал мне, чтобы я рядом присел. А я не имею права один оставаться в камере с заключенным − мой напарник вышел по нужде ненадолго. Попытался объяснить это шейху, а меня как будто какая-то сила заставляет присесть возле него. Шейх по-русски не говорил и слов моих не понимал так же, как и я его. Он мне жестом показывает: освободи, мол, мне руки и ноги от цепей. Я, как заколдованный, выполнил его просьбу. Он встал, прошелся по камере, подошел ко мне и долго водил руками по моей голове, да так нежно и ласково, что я, то засыпал, то просыпался. Не знаю, сколько это продолжалось, а когда шейх убрал руки с моей головы, большим пальцем показал вверх, мол, с головой у тебя будет хорошо, и похлопал по плечу. Я не помню, как вышел из камеры, заковал ли снова в цепи Святого − все было как во сне. Пришел в себя, когда напарник позвал меня во двор тюрьмы. Я вышел, а он мне на небо показывает. И, действительно, было чему удивляться: над городом, как будто от какого-то шара, стояло ярко-зеленое свечение. Я не мог понять, что же происходит: странные явления в камере шейха, в небе странное свечение. Одно ясно, что действует какая-то нечеловеческая сила, от Бога, а связано все со Святым шейхом, которого охраняли. Я помолился и с охранником вернулся в тюрьму продолжать вахту. А голова-то у меня с того дня так ни разу и не болела. Уж сколько лет прошло, а я и думать забыл, какие сильные боли меня одолевали.

С того дня мы с шейхом вроде как сдружились. Я любой возможностью пользовался, чтобы побыть рядом с ним. Потихоньку из дома приносил ему еду, а шейх от мяса вообще отказывался, иногда кусочек хлеба пожует да несколько глотков воды сделает. На этом его еда и заканчивалась. Лицо у шейха было очень красивым. Как будто сияние какое-то исходило от него. А в остальном выглядел очень обычно − небольшого росточка, худощавый мужик лет 50-60. Но была в нем какая-то сила, которая притягивала к нему.

Так вот, приговор ему вынесли, а вот почему-то все откладывали его исполнение. То на один день назначат, но по каким-то причинам отложат, то на другой. Так время и тянулось. А что за причины такие были, нам об этом не говорили. Как-то в середине лета, в июле, числа не запомнил, в караулку возле камеры пришел сам начальник тюрьмы с офицерами, высокими, статными, и сообщил, что завтра, до полудня, приговор шейху приведут в исполнение. О деталях не сообщили нам, видно, это держали в строгом секрете.

Я не знал, как именно казнят шейха, но точно было известно одно: его вывезут из тюрьмы за пределы города. Так сказал начальник тюрьмы. Еще накануне, перед исполнением приговора, охрану шейха усилили − у дверей стояли четыре охранника вместо двух. А меня как на грех назначили старшим этой четверки. Было строго приказано неотлучно находиться у дверей всем, пока не выведут заключенного, а за добросовестное несение службы посулили даже денежные премии. Да только душа моя себе места не могла найти − уж очень нравился мне ваш Святой, я его жалел, и понять никак не мог, в чем его вред государству состоял... Что только не придумывал, чтобы не дежурить той ночью: сочинил причину, чтобы отпустили с дежурства, − не получилось; жаловался на сильную головную боль − не помогло. Так и пришлось мне быть в карауле, да еще и старшим.

А утром шейху принесли завтрак-− такой бывает только однажды, перед казнью: много хлеба, мясо, горячий чай и еще что-то. Я решился нарушить приказ начальства − дать еду не через окошко, а открыв дверь. Подчиненным своим приказал об этом молчать и не впускать никого, пока заключенный не поест. Шейх от еды отказался, но с удовольствием выпил не спеша кружку чая. Я жестом предложил еще принести, но старик показал рукой, мол, достаточно. И все время улыбался спокойно и ласково. Затем поднялся ко мне навстречу, обнял, погладил по голове и указал рукой на дверь, чтобы я ушел. Все это время шейх был без цепей. И я решил: пусть старик хоть перед смертью побудет без кандалов, хотя я знал, что такое самовольство начальники не одобрят. Старик будто читал мои мысли и показал на цепи, чтобы я заковал их вновь на его теле. Обнялись на прощание, и я вышел из камеры. Спустя некоторое время пришла комиссия. Один из ее членов видать доктор, осмотрел заключенного. Потом все вышли. Начальник тюрьмы приказал тщательно закрыть дверь, окошко не открывать и никого больше не впускать до особого распоряжения. Примерно в полдень опять пришли те же люди, что были утром, но уже с конвоем для сопровождения заключенного к месту исполнения приговора. Приказали мне, как старшему, открыть дверь камеры. Я исполнил приказ и встал по стойке «смирно» у входа. Первым вошел в камеру начальник тюрьмы, чтобы зачитать приговор, и тут раздались крики и ругань. Все вбежали следом за ним в камеру, в том числе и я. От увиденного все опешили: цепи целы, замки не взломаны, а заключенного нет, будто Святого Шейха здесь никогда не было!

Начальник тюрьмы в ярости стал бить меня чем-то железным по голове. Больше ничего не помню, потому что очнулся в госпитале. А шрам от раны так и остался (Илья указал на голову). В госпитале меня лечили около месяца, а когда выписали, то сразу отправили в тюрьму, теперь уже как заключенного. Начальника тюрьмы уволили, троих охранников, дежуривших в тот день со мной, тоже в тюрьму отправили. Там они давали показания, что я позволил заключенному сбежать, потому что я жалел его, о чем-то подолгу беседовал с шейхом. Никто не хотел признать Божественную силу, дар шейха, а может быть, делали, вид, что не верили в чудо. Меня осудили на десять лет тюрьмы, весь срок я отсидел − видать, Бог меня сохранил, да еще и жизнь такую долгую нарек. Здоров, крепок, думаю еще жить, потому и женился. А Святого шейха по сей день помню. Умирать буду − не забуду его».

На этом рассказ о Кунта - Хаджи Илья Николаевич Смирнов завершил. Кунта - Хаджи − не воин, ратных подвигов не совершал. Его подвиги − в сфере духовной. Он миротворец, и братство, равенство между людьми пытался установить, используя в качестве оружия слово. Успехи в борьбе с социальным злом он видел не в кровавых битвах, а в нравственном совершенствовании, вечном приближении к Аллаху.

НАСТАВЛЕНИЯ

Из наставлений шейха КУНТА‑ХАДЖИ

Хотите любить Всевышнего-любите справедливость.

Желайте своему брату того же, чего желаете себе.
Не старайтесь быть богаче, выше, сильнее других.
Делитесь с бедными всем, чем одарит вас Всевышний.
Остерегайтесь того, что кто-то вам будет завидовать в богатстве. Пусть вам завидуют в учености, справедливости и щедрости. Молитесь Аллаху, чтобы к вам не пристало ничего добытого чужим потом. Такая непреодолимая преграда на пути к тарикату.

Война – дикость. Удаляйтесь от всего, что напоминает войну, если враг не пришел отнять у вас веру и честь.
Ваша сила – ум, терпение и справедливость. Враг не устоит перед этой силой и рано или поздно признает свое поражение. Никто не в состоянии осилить вас и вашу правду, если вы не свернете с пути вашей истинной веры.

Не носите с собой оружия. Держитесь подальше от него. Оружие на поминает вам о насилии и уводит в сторону от тариката. Сила оружия ничто по сравнению с силой души человека, верно идущего по тарикату.
Всякое оружие– признак неуверенности в том, что Всевышний Аллах придет вам на помощь в нужный час. Кроме того, Иблис (дьявол) постоянно толкает вашу руку к рукоятке кинжала или ружья.

Вы становитесь жертвой Иблиса.

Всевышнему угодно, чтобы мюрид проводил свое время в добрых делах, таких, как ремонт дорог и мостов, очищение и обустройство родников, выращивание деревьев вдоль дорог ,строительство мечетей.
Мюрид обязан навещать больных, прикованных к постели. Должен интересоваться всем, в чем нуждаются старики, сироты, все хилые и немощные, оказывать им посильную помощь. Мирить поссорившихся супругов, возвращать матерей к своим детям, восстанавливать семьи – это тоже весьма богоугодные дела, которые обязан делать мюрид.

Не отвечайте злом на зло, ибо это порождает еще большее зло. Любое зло противно Всевышнему Аллаху. Карать злодеев, миловать добродетельствующих ‑доля Всевышнего. Вы победите злодеев и насильников отторжением их от себя, совершенствуя свои души и свой тарикат. Чем яснее, крепче и справедливее ваш путь, тем труднее станет злодеям и насильникам. Они не смогут выдержать силы вашей правды, чувствуя, что Всевышний на вашей стороне. Они не выдержат противостояния Всевышнему и вашему тарикату. Время работает на вас, ибо оно работает на справедливость.

Будьте трудолюбивы, не бойтесь самой тяжелой работы.

Тот, кто не живет своим трудом, живет трудом других. Это грешно, ибо это - то же самое, что кража. Умейте ценить, относиться с великим уважением к каждой крошке хлеба. Ведь эта крошка может насытить и птицу, и муравья.
Вы спасете душу, созданную Всевышним, и никто кроме Него не в состоянии создать даже самое маленькое живое существо. Любите мир, созданный великим Творцом, берегите и украшайте его.

Воздерживайтесь от излишеств, ибо излишества, в отличие от необходимого, не знают границ. Стыдно и грешно хотеть того, чего нет у других, выделяться среди других роскошью, яркостью нарядов или размерами жилища. Стыдно и грешно иметь много скота и не делиться с теми, кто голодает. Стыдно и грешно менять каждый день одежды и проходить с высокомерием мимо тех, кто уже давно ходит в рваных одеждах. Стыдно и грешно стоять рядом с босоногим в дорогой и красивой обуви.

Лишняя еда, лишний сон,лишние одежды, лишние жилища не приближают, а отдаляют нас от Всевышнего Аллаха.

Каждый мусульманин красив умеренностью и скромностью. Умеренность и скромность –ключи, открывающие дверь к тарикату.

Не спорьте с властью, не старайтесь заменять ее собой. Всякая власть от Всевышнего. Аллаху виднее, какую власть, где и с какой целью устанавливать. У власти перед Всевышним отдельный отчет. Не соблазняйтесь кажущейся престижностью власти. Наш тарикат несравнимо выше, ибо земная власть призвана решать, главным образом, земные дела. Земными соблазнами еще никто не насытился. Земная жизнь как соленая вода: чем больше пьешь ее, тем жажда усиливается.

Успокойте свои души в тарикате. Покойная душа, устремленная к Всевышнему – это вечная радость и счастье.

Мюрид должен уважать старшего по возрасту, ибо тот многое видел, многое пережил, многое знает. Мюрид должен уважать младшего по возрасту, ибо он, возможно, не успел еще много согрешить. Мюрид должен уважать каждого человека, быть учтивым со всеми, ибо только таким образом его душа будет оставаться спокойной и не позволит мюриду отвлекаться от тариката.

Любите животных, которые рядом с нами. Заботьтесь о них правильно и своевременно. Ведь коровы, овцы, лошади, собаки или кошки не имеют языка, чтобы общаться с нами, говорить с нами о своих потребностях. Мы сами должны о них знать и помнить. Не оставляйте не напоенную или ненакормленную скотину. Наши души должны быть совершенно чистыми спокойными, когда мы в намазе перед Всевышним творцом.

Не стремитесь к земным почестям. Земные почести-иллюзии. Радуйтесь и гордитесь тем, что вы равные среди равных.

Если обнаружите, что больше знаете или больше имеете‑спешите отдать, ибо то, что вы не отдали – пропало. То, что вы отдали, вернется в судный день.